Экспертизы подписей на двух версиях документов мирового соглашения брата и сестры по переделу "Интеко"

Как Елена и Виктор Батурины выясняют, чей оригинал оригинальнее. «Хорошая погода в Вене. Поют птички, деревья зеленые. Туристов мало. Кофе вкусное и сладкое. Пишу полный бред, который придет в голову», — писала в сентябре 2020 г. Елена Батурина, богатейшая женщина России и вдова бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова. Она оставляла образец своего почерка судебному эксперту для анализа подписей в мировом соглашении с братом Виктором. VTimes ознакомились с заверенным переводом экспертизы с немецкого на русский, его достоверность подтвердил Дмитрий Савочкин, адвокат финансового управляющего Виктора Батурина, признанного банкротом в 2016 г.

О чем спор

Земельный суд Инсбрука уже три года рассматривает иск Батурина о защите чести, достоинства и деловой репутации, которые, как считает бизнесмен, пострадали от действий его сестры. Спор возник из-за их бывшего семейного бизнеса — девелопера «Интеко», некогда одного из крупнейших в России. Елене принадлежало 75%, Виктору — 25%, но брат уступил долю сестре. В 2007–2008 гг. они заключили мировое соглашение и подписали приложение к нему — эти документы и стали предметом спора.

История семейного бизнеса
Виктор и Елена вместе создали «Интеко» в 1991 г. В нулевые компания стала крупнейшим застройщиком жилья в Москве. Правда, Батурин к тому времени своей доли лишился.
Первых 25% — из-за бракоразводного процесса в 2000 г. половину своей доли отдал бывшей жене. Этот пакет Елена купила в феврале 2001 г.
В этом же году она собрала все 100%. Оставшиеся у брата 25% перешли к Батуриной по договору дарения, говорил ее представитель. Позднее Виктор получил обратно 1% акций «Интеко». В 2005 г. Виктор Батурин был «в один момент» уволен с поста вице-президента «Интеко», через год Батурина выкупила у него 1% за 552 млн руб. В 2007 г. брат и сестра заключили мировое соглашение, а через год — приложение к нему. Виктору достались весь сельхозбизнес и строительные активы в Сочи.
В основу конфликта Батуриных легли разные версии приложения: по версии Виктора, сестра обязана выплатить ему компенсацию за его 25%; по версии Елены, такой договоренности не было.
В апреле минувшего года письменные показания австрийскому суду давал бизнесмен Шалва Чигиринский, изложив свою версию раздела «Интеко», его позицию перессказывал РБК: Чигиринский «практически ежедневно» общался «по бизнесу и по личным вопросам» с Батуриными — с 1994 г. их офисы располагались в одном здании. В декабре 2005 г. Батурин рассказал Чигиринскому о том, что у него состоялся с сестрой неприятный разговор из-за разногласий насчет того, как вести бизнес, Батурина также потребовала от брата передать доли в их совместных компаниях бизнесмену Сулейману Керимову, с которым она тогда начала активно сотрудничать в сфере недвижимости.
Чигиринский отмечал, что никогда не слышал ни от Елены, ни от Виктора, что последний передал оставшиеся у него 25% «Интеко» сестре. Узнав о новых судебных спорах между Батуриными в 2018 г., в которых Елена говорила о подаренных ей братом 25% «Интеко», Чигиринский называет эти заявления «ложными» и «связанными с нежеланием делиться с братом полученным доходом».

Спустя несколько лет Батурин заявил, что условия мирового соглашения «не были выполнены» и его «незаконно лишили» 25% акций «Интеко», и потребовал компенсацию в соответствии с ее рыночной стоимостью. Так было записано в его версии мирового соглашения. У Батуриной другая версия документа, там ни о какой компенсации не говорится. Документ брата Елена назвала подделкой — это «голословное обвинение», считает Виктор, и нанесло ущерб его чести, достоинству и деловой репутации. Батурин считает, что сфальсифицирован документ сестры.

Для этого и понадобились почерковедческие экспертизы: суть разбирательства — чей документ верный и должна ли Батурина заплатить брату компенсацию за долю в «Интеко».

Суд назначил профессора Кристиана Графля для исследования оригиналов двух подписей на сшивках двух редакций приложения к мировому, рассказывает Савочкин: подписи Батуриной в версии ее брата и подписи Батурина в редакции сестры.

При чем тут Австрия
Елена Батурина владеет недвижимостью в ряде стран. Она зарегистрирована в Австрии. Там у нее особняк площадью 3000 кв. м на горнолыжном курорте Китцбюэль. В этом городе Батурина инвестировала в 5-звездочный отель Grand Tirolia: его построили к 2009 г. на базе гольф-клуба Eichenheim за 40 млн евро, позднее продали австрийскому инвестору за 45 млн евро. В 2014 г. австрийская компания Батуриной Inteco Beteiligungs вложила 10 млн евро в фирму RE-Pro Group, которая занимается производством возобновляемой энергии в Европе, в частности строит и эксплуатирует солнечные парки.

Не та подпись

Графль при сравнении подписей использовал три градации: «вероятно», «с высокой долей вероятности» и «с очень высокой долей вероятности». Эксперт пришел к выводу, что обе спорные подписи из оригиналов двух версий документа «с высокой долей вероятности» принадлежат Елене Батуриной и ни одна из них не подделана, говорится в документе: они «выполнены на бумаге быстро и уверенно. Отсутствуют как указания на механические подделки, так и на медленные движения, имитирующие форму образца максимально точно при подделке вручную путем подражания». Обе подписи могли быть написаны одним и тем же пишущим средством, отметил Графль.

В версии документа Батуриной подпись Виктора на сшивке (или, «с высокой долей вероятности», — Елены. — VTimes), заверил московский нотариус Ярослав Дзядык, рассказывает Савочкин. По его словам, Дзядык на заседании австрийского суда заявлял, что Батурин ставил подпись в его присутствии, но Батурин это отрицал и говорил, что к нотариусу Дзядыку в тот день не ходил. Получается, говорит Савочкин, что документ, на который постоянно ссылалась Батурина, отказываясь платить компенсацию за акции, сфальсифицирован: подписи Батурина на его сшивке нет, а нотариус заверил чужую подпись.

Дзядык более 10 лет работал с Батуриной и «Интеко» и ушел в отставку спустя несколько дней после обнародования итогов экспертизы, отмечает адвокат. Дзядык с 1994 года числился в Московской городской нотариальной палате, но сейчас его лицензия недействительна. Связаться с ним не удалось.

Экспертиза Графля содержит исключительно вероятностный вывод и является только одним из множества экспертных выводов из серии экспертиз, проведенных в рамках судебного разбирательства в Австрии, заявил VTimes пресс-секретарь Батуриной Геннадий Теребков. По его словам, Батурин неоднократно пытался инициировать под «надуманными предлогами» судебные споры, чтобы получить деньги с Елены Батуриной и ее компаний. Разбирательство в целях защиты репутации в Австрии не является исключением, говорит Теребков: все возможные суды Батурин проиграл, а поданные им иски признаны незаконными и безосновательными.

Как судился Виктор Батурин
Батурин давно ведет множество судебных процессов, не только связанных с «Интеко». Пока ему не везет. В 2011–2012 гг. он пытался оспорить продажу «Интеко», ссылаясь на мировое соглашение. Но его версия приложения к мировому соглашению не убедила суд. Он решил, что документ «не может служить допустимым доказательством довода о нахождении в собственности истца 25% акций», говорилось в материалах дела. Финансовый управляющий Батурина Эренцен Манжеев пока безуспешно пытается через российский суд взыскать с Батуриной рыночную стоимости 25% акций «Интеко».
Сам Батурин был осужден дважды. В 2011 г. Пресненский суд Москвы признал его виновным в мошенничестве в особо крупном размере за попытку двойной продажи квартиры в центре Москвы и приговорил к трем годам условно.
В ноябре 2011 г. Виктора Батурина вновь задержали по делу о покушении на мошенничество в особо крупном размере: он пытался предъявить «Интеко» и входящей в нее «Интеко-агро» поддельные векселя на 3 млрд руб. В 2013 г. Гагаринский суд Москвы приговорил Батурина к семи годам лишения свободы. В январе 2016 г. срок наказания бизнесмену был сокращен, и он вышел на свободу. Судимости сняты, сообщал Батурин «Ведомостям».
Позиция Батуриной такова — Виктор совершил преступления, сфальсифицировал и имеющуюся у него версию приложения к мировому, оно, как и подаваемые иски, ставит цель получить деньги от Батуриной. Иски Батурина, как и его финансового управляющего, безосновательны, прав на акции компании «Интеко» Виктор Батурин не имеет, так же как и не существует перед ним никаких задолженностей у Елены Батуриной.

Битва экспертиз

Экспертиз в деле действительно хватает. VTimes ознакомились с некоторыми из них. Экспертизы по инициативе стороны Батурина проводили федеральный центр судебной экспертизы при Минюсте и АНО «Содэкс». Обе организации пришли к выводу, что в приложении Батуриной подпись ее брата, вероятно, выполнена не им самим.

«Рассылая в СМИ экспертизу Графля, сторона Виктора Батурина умалчивает, что в деле есть и иные экспертизы австрийских экспертов, в том числе подготовленные по запросу адвокатов самого Виктора Батурина», — уверяет Теребков. Этими экспертизами установлено, говорит он, что с приложением Батурина проводились манипуляции: эксперт допустил, что в нем могли быть заменены изначальные листы и фактически изменен весь текст самого приложения. При этом мог быть сохранен последний лист с оригинальной подписью Батуриной, взятый из оригинального приложения.

Да, в деле действительно есть заключение австрийского эксперта, профессора Нюрнбергер (VTimes с ним ознакомились), говорит Савочкин. В нем содержится вывод, что текущая сшивка на приложении Виктора Батурина поставлена поверх/после прежней. Но при этом в заключении эксперт делает вывод, что подпись Елены на сшивке является подлинной и что поставлена она была на последней — актуальной сшивке. То есть Батурина финализировала документ своей подписью.

"Интеко" после Батуриных
Батурина вскоре после отставки Лужкова в 2011 г. продала 95% «Интеко» совладельцу Бинбанка Микаилу Шишханову за $1,2 млрд, еще 5% купил «Сбербанк инвестиции». В 2017 г. Бинбанк отправился на санацию в ЦБ, и Шишханов отдал 87,5% акций «Интеко» в компенсацию расходов ЦБ на санацию. Этот пакет в итоге достался банку непрофильных активов «Траст». В ноябре 2020 г. банк стал владеть 100% девелопера. Но и это не окончательная конструкция: банк непрофильных активов намерен продать «Интеко».

Этим череда экспертиз не закончилась, и в дело поступила еще одна. Ее проводил эксперт по исследованию документов Михаэль Буксбаум, назначенный самим судом, — он оценивал, подвергались ли обе версии приложений расшивке. VTimes ознакомились с заверенным переводом заключения эксперта с немецкого на русский, переведена только часть, которая касается выводов о приложении Батурина. Буксбаум пришел к выводу, что «брошюровка и фиксирующая ее печать не имеют никаких повреждений. На скрепленных листах договора также отсутствуют повреждения». Буксбаум не выявил указаний на то, что брошюровка вскрывалась или ее страницы были заменены. Буксбаум подтвердил, что после подписания не расшивались оба приложения, говорит Савочкин.

Только на предстоящих судебных заседаниях в Австрии любые выводы экспертов будут оценены в общей совокупности доказательств по делу, говорит Теребков: «Как мы полагаем, они подтвердят правоту позиции Батуриной».

Третья сила
В конце 2019 г. в разборках Батуриной и ее брата внезапно засветилась А1, инвестиционное подразделение «Альфа-групп». В начале декабря умер Юрий Лужков, а в конце месяца суд в Элисте объявил Батурину в розыск и наложил на нее обязательство о явке по уголовному делу о клевете, возбужденному по заявлению Манжеева. Пресс-секретарь Батуриной тогда заявил, что постановление суда о розыске — это «очередной этап рейдерской атаки на госпожу Батурину со стороны структур А1». В январе 2020 г. суд отменил постановление о розыске Батуриной.
Выяснилось, что А1 в декабре 2018 г. приобрела права требования Виктора к сестре на 3,2 млрд руб., говорил представитель компании. Перед этим юристы А1 детально изучили обстоятельства утраты Батуриным и приобретения Еленой Батуриной 25% акций «Интеко»: А1 уверена, что у Елены есть невыплаченный долг за эти акции. Компания увидела в деле Виктора «инвестиционную возможность»: Батурин «никогда не судился» по поводу подлинности соглашения о наличии или отсутствии оснований для компенсации за 25% «Интеко», говорил управляющий директор А1 Андрей Елинсон в интервью РБК. «Попытки были, но он их предпринимал, как нам кажется, не очень профессионально».
В А1 отказались от комментариев.

Что дальше

Вероятно, прокуратура Австрии может заинтересоваться этим делом на предмет возможного возбуждения уголовного дела из-за дачи ложных показаний и представления в суд сфальсифицированного документа, говорит Савочкин.

Какие конкретно последствия для Батуриной повлечет эта экспертиза — вопрос австрийского законодательства, говорит партнер коллегии Pen & Paper Станислав Данилов: «Это может быть проигрыш в суде, а может манипуляция с документом повлечь и уголовно-правовые риски». Вполне вероятно, что в случае победы в австрийском суде Виктор попытается продолжить защиту своих интересов в России, рассуждает Данилов, хотя в таких спорах наиболее эффективна подача имущественных исков по месту нахождения активов оппонента. «Поэтому дальнейшие шаги Батурина будут зависеть от того, насколько успешно юридически и фактически его сестра сумела спрятать или защитить свои активы», — заключает юрист.

Экспертиза не единственное доказательство, которое может повлиять на итог спора, говорит партнер фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Дмитрий Горбунов. Из-за вероятностного характера выводов почерковедческих экспертов их заключения редко становятся единственным источником информации для суда, подтверждает руководитель группы специальных проектов юридической фирмы Vegas Lex Анастасия Чередова: «Иностранные суды смотрят и на другие обстоятельства — оценивают последующее поведение автора подписи (исходил ли автор в дальнейшем в своих решениях из содержания подписанного документа), на показания свидетелей (рассказывал ли автор кому-то содержание спорного документа) и т. д.».

Горбунов не исключает, что одна из сторон обратится в правоохранительные органы и баталии развернутся уже в уголовной юстиции.