The Insider удалось связаться с сотрудником пригожинского РИА ФАН Кириллом Романовским, который дал российским журналистам, впоследствии расстрелянным в ЦАР, контакт того самого «фиксера Мартина», с чьей помощью, как уверены расследователи, журналистов заманили в ловушку. Романовский продолжает настаивать, что «фиксер Мартин» существовал в реальности и что сам он не имеет никакого отношения к убийству журналистов.
10 января центр «Досье» Михаила Ходорковского опубликовал результаты расследования убийства журналистов Орхана Джемаля, Александра Расторгуева и Кирилла Радченко в Центральноафриканской республике. Согласно выводам расследования, слежку за съемочной группой в ЦАР организовывали сотрудники местной жандармерии и бойцы «ЧВК Вагнера». Биллинг телефонных разговоров подтвердил, что сотрудник жандармерии Эммануэль Котофио постоянно созванивался с водителем съемочной группы Бьенвеню Ндувокамой, который привез российских журналистов к месту их убийства и оказался единственным выжившим в результате нападения. Сам Котофио в момент убийства находился либо прямо на месте преступления, либо в непосредственной близости. В те же дни Котофио постоянно созванивался с бывшим офицером МВД Александром Сотовым из Петербурга, который в день убийства, по данным «Досье», находился на территории ЦАР. Сотов — сотрудник «М-Финанс», связанной с Евгением Пригожиным, известным как «повар Путина», создатель «фабрики троллей» и спонсор ЧВК «Вагнера».
В момент убийства съемочная группа двигалась в направлении города Бамбари, где у нее была назначена встреча с фиксером, известным под именем Мартин. Контакты Мартина журналистам еще в Москве предоставил Кирилл Романовский, корреспондент РИА ФАН, принадлежащего Пригожину. Мартин, фамилия и место работы которого точно неизвестны, в свою очередь, предоставил журналистам водителя.
Почему для поиска фиксера съемочная группа обратилась именно к сотруднику компании Пригожина, если расследование касалось в том числе ЧВК «Вагнера»? Как стало известно от сотрудников, связанных с организацией той поездки, этот парадокс объясняется тем, что Романовского журналистам посоветовали сразу два разных источника, что показалось достаточным основанием ему поверить.
Так, по их данным, одним из тех кто посоветовал обратиться именно к Романовскому был знакомый Орхана Джемаля — прокремлевский комментатор сирийского происхождения Аббас Джума. Якобы именно Джума дал контакты Романовского. Также связаться с Романовским посоветовали и Александру Расторгуеву. Как сообщил экс-глава ЦУР Андрей Коняхин, близкая подруга Александра Расторгуева Елена Шулькина, продюсер из Гамбурга «выхаживала Романовского после операции на мозге, после химиотерапии». «Саша считал, он ей жизнью обязан, поэтому не подставит». По словам Коняхина, он напрямую спрашивал у Шулькиной: «ты уверена в этом человеке?» и продюсер ответила «абы с кем я бы Сашу не знакомила». Елена Шулькина отказалась от комментариев The Insider.
В разговоре с The Insider Джума не стал отрицать, что советовал Орхану Джемалю Романовского, но заявил, что о поездке в ЦАР не знал. «Меня во всей этой истории упоминать крайне некорректно, — возмущается Джума, — я подал в суд на «Новую газету», чтобы они стерли упоминание обо мне. Ну...сами понимаете, чтобы меня потом в ФСБ вызывали? Такое впечатление, что я являюсь частью этой схемы, хотя я вообще не знал об этой ЦАР».
Так или иначе, журналисты связались с Романовским и узнали у него контакты местного фиксера (проводника и консультанта) известного под именем «Мартин».
Этот «Мартин» в переписке с журналистами настаивал, что находится в городе Бамбари, где плохо работает связь, и поэтому он не может созваниваться с ними, а лишь переписываться через WhatsApp (его голоса так никто и не слышал). Именно «Мартин» организовал машину, водитель которой, как выяснилось, был в контакте с жандармерией. И именно по пути в Бамбари на встречу с "Мартином" журналисты и были убиты. Оба центральноафриканских номера — Мартина и Бьенвеню Ндувокамы — оказались зарегистрированы на фальшивые документы, выяснил центр «Досье». При этом в действительности связь в Бамбари работает исправно, а сам «Мартин», судя по биллингу, все это время находился в Банги (столице ЦАР) и не покидал ее. Расследователи из центра «Досье» пришли к выводу, что никакого фиксера «Мартина» не было вовсе, и вся эта история была заранее спланированной провокацией.
Но какова была роль в этой провокации Романовского? Сам Романовский в разговоре с The Insider категорически отрицал не только свою причастность к убийству, но и заявлял, что никакого фиксера журналистам не советовал:
«Я крепко приятельствовал с Кириллом Радченко, с которым мы вместе работали в Алеппо в 2016 году. Но он в этой истории вообще ни при чем», — поясняет Романовский. «Первым делом ко мне обратился Саша Расторгуев. Он позвонил мне, по-моему, в апреле или мае. После этого телефонных разговоров до нашей единственной встречи было, по-моему, два или три, и все они проводились Сашей на пару с Андреем Коняхиным. Никакого фиксера конкретно по ЦАР у меня никто не спрашивал. У меня просили какие-то контакты консультанта по Африке. Там упоминалось несколько названий африканских государств. ЦАР среди них, по-моему, упоминалась, но среди прочих фигурировал Мадагаскар и разные другие государства», — сообщил Романовский. Он также пояснил, что изначально вообще разговор шел о Сирии, а Романовский должен был рассказать о пути в Курдистан через Ирак, где у него были знакомые среди курдов.
На вопрос о «Мартине» Романовский заявил, что стоит перечитать его заявления Meduza и Russia Today, поскольку других подробностей не будет. На замечание, что в этих СМИ цитируются лишь общие слова, он заявил: «А что я могу сказать про своего шапочного знакомого, которого я видел три раза в жизни?».
У коллег убитых журналистов другая версия, они утверждают, что Романовский специально встречался со съемочной группой, чтобы обсудить поездку, и рекомендовал там Мартина.
«Вы подразумеваете, что люди, которые пришли со мной на встречу, не заметили во мне этого страшного черного нацбола, хотя казалось бы, они знали, что я сотрудник РИА ФАН»? — оправдывается Романовский. — Я в процессе нашего разговора показываю людям этот чатик, где мы с человеком просто переписываемся вообще не по африканскому поводу. <Коняхин утверждает, что во время разговора Романовский ничего не показывал — The Insider> Он мне пишет, что да, типа, твой телефон мне дали. Окей. Дальше «привет-привет», «как дела». Дальше этот страшный Кирилл Романовский дает этим людям этот контакт и уверен, что люди, заявившие, что они работают на Ходорковского, будучи медиа со скромным названием «Центр управления расследованиями», конечно, ни хрена не будут проверять? Поверьте мне, если я бы просчитал все на десять шагов вперед... В общем, если вы верите этим доводам, мне вас жаль!».
Романовский настаивает, что «Мартин» существовал в реальности. Но не может объяснить некоторых нестыковок. Так, например, журналисты выяснили, что номер «Мартина» он внес в базу своих телефонных контактов лишь через два дня после того, как передал его сотрудникам «Центра управления расследованиями». Романовский этого не отрицает: «Да, действительно, вполне возможно, что внес я его именно в записную книжку телефона уже после нашей встречи с Сашей Расторгуевым, ну и что?».
Андрей Коняхин, в свою очередь, заявил The Insider: «Тема ЦАР действительно обсуждалась на встрече с Романовским во вторую очередь после Сирии, когда он расположил нас к себе, в частности, откровенно отвечал на вопросы про работу на пригожинское СМИ. Романовский сказал, что да, кто-то был у него по Африке, но точно не помнит кто, перезвонил через несколько дней, дал номер Мартина, сказал мне: „готовься разговаривать по-английски“. Когда у нас не получилось связаться и мы забили, он проявил некую настойчивость (есть аудиосообщение) — мол, Мартин ждет, вы будете с ним связываться? И так мы связались по сообщения в Whats'up. После убийства ребят телефон Романовского, где была его переписка c Мартином, якобы был разбит. Починить его удалось только к середине августа, и он прислал скрин переписки от 10 июля (по данным „Досье“, это один из трех дней, когда номер „Мартина“ вообще был включен — The Insider), а остальное якобы оказалось утеряно».
По версии Романовского, он был шапочно знаком с «сотрудником ООН Мартином» с 2006 или 2007 года, но с 2013 года потерял его телефон и до 2018 года о нем ничего не слышал. В середине июня Кирилл якобы случайно встретил в Берлине некого Абу, и тот сказал, что Мартин в Африке, но где точно, не знает. Романовский, согласно этой версии, оставил Абу свой номер для передачи Мартину. И вот тут-то и оказалось, что Мартин находится именно в ЦАР — он связался с Романовским в ответ, а уже тот передал его контакт Андрею Коняхину. Если эта версия правдива, как Романовский мог быть уверен, что Абу дал ему номер именно Мартина, ведь они не созванивались, а только списывались. Но Романовский заявил The Insider, что он и не думал об этом: «Почему я должен был его проверять, если контакт Мартина мне дал наш общий с ним знакомый?»
История про Абу вызывает у коллег убитых журналистов большие сомнения. В том числе центр «Досье» опубликовал скриншот, где — как сообщается — представлена переписка Романовского и Михаила Бурчика, исполнительного директора «Агентства интернет исследований» (более известной как «фабрика троллей» Пригожина), в переписке они фигурируют под псевдонимами. Как пояснил The Insider экс-руководитель ЦУР Андрей Коняхин, Романовский долго не мог пояснить, как найти Абу, путался в показаниях, после чего Коняхин пригрозил ему, что журналисты поднимут видеозаписи в супермаркете, где они якобы встретились. Романовский называл разные улицы (но ни на одной не оказалось супермаркета) и разное время встречи с Абу — то ноябрь 2017, то июнь 2018. В центре «Досье» полагают, что этот отрывок переписки между Романовским и Бурчиком доказывает, что Романовский пытался ввести журналистов в заблуждение.
К сожалению, центр «Досье» не готов предоставить полную переписку, а понять, что именно здесь обсуждается в действительности — сложно. Сам Романовский также отказался комментировать этот диалог. Зато он признал в разговоре с The Insider, что уже был в ЦАР в 2018 году: «Это был частный коммерческий заказ, мы снимали гуманитарный конвой». На вопрос, кто же заказчик, он заявил: «Вы задаете избыточные вопросы». По словам находившегося с ним фотографа Дениса Тарасова, они с Романовским туда попали из Судана, однако других подробностей Тарасов также не привел, сославшись на «частный заказ» и обязательства неразглашения.
По данным центра «Досье», Романовский присутствовал в ЦАР от компании «М-Финанс», аффилированной с Евгением Пригожиным, с 7 мая 2018 в течение 17-ти дней. И в это время в страну действительно прибыл российский «гуманитарный конвой» под охраной Sewa Security (как ранее писал The Insider — по факту это другое название для ЧВК «Вагнера»).
В ответ на вопрос, что он собирается делать в связи с обвинением в причастности к убийству, Романовский заявил о том, что по «возвращению из командировки» планирует прийти на новую встречу со следователями из СК.
По словам знакомого Романовского, который на условиях анонимности поговорил с The Insider, на последний допрос в СК Романовский не ходил, поскольку уезжал в командировку в Сирию. По словам знакомого, Романовский является также и гражданином Германии; он объяснил его работу в РИА ФАН возможностью командировок, которые не предоставляют другие российские СМИ. «Я не понимаю, почему отличный военкор не устроится работать в немецкое СМИ. Но его просто очень сильно укусила ситуация в Донбассе».
В ответ на вопрос, как он поступил на работу в РИА ФАН и считает ли он себя сотрудником Евгения Пригожина, Кирилл Романовский сообщил The Insider: «Я себя воспринимаю как военного репортера, работающего на Донбассе. Я довольно редко бываю в редакции, она находится в Санкт-Петербурге, а я живу в Москве. Поэтому в редакции слышу фамилию „Пригожин“ чаще применительно к музыкальному продюсеру. С РИА ФАН я работаю с ноября 2014 года. Моему будущему коллеге необходимо было ехать на Донбасс как корреспонденту, а я на тот момент размышлял, что делать мне применительно к моей профессиональной деятельности. И я решил его просто сопроводить, потому что события на Донбассе казались мне действительно важными. Но я сопровождал его не в качестве корреспондента. Моя задача была его просто довезти, чтобы он не добирался на попутках и поездах. После этого процесс военно-репортерской работы меня увлек, написал первый материал, второй, третий, так все и началось. До этого я работал техническим переводчиком в представительстве Большого театра, заведовал немецким отделением Европейской подшипниковой корпорации».
Знал ли Романовский о том, что случится с журналистами? Тележурналист Максим Шевченко, друг Орхана Джемаля, полагает, что пригожинский корреспондент мог об этом не знать заранее: «Я не считаю, что Романовский хотел их смерти и что он участвовал в спецоперации, предполагая, что их убьют. Ему просто сказали „есть такой телефон, дай!“ Но я думаю, что он с удовольствием поучаствовал в том, что, как ему сказали, будет способствовать компрометации Ходорковского. Там же люди воспринимают как войну это. Ходорковский — враг. Все, кто связан с Ходорковским, — на другой стороне фронта» , — заявил Шевченко в разговоре с The Insider. Шевченко возлагает ответственность на произошедшее именно на Пригожина, причем по его словам, он пытался лично встретиться с путинским поваром, «а в ответ получил наглое высокомерное хамство, уверенного в безнаказанности сомнительного ссученного барыги, спрятавшегося за крышующими его погонами и мундирами».
Анастасиф Кириленко
Котоф
Подписаться